Об одной важной встрече

На книжной выставке-ярмарке Non/fictio№ прошла встреча с писателем, имя которого известно многим екатеринбургским педагогам и библиотекарям, - Дэвидом Алмондом. 

О. Варшавер и Д. Алмонд на встрече с читателями в Москве 

Как писать и произносить правильно фамилию Дэвида Алмонда? С ответа на этот вопрос начала встречу переводчик Ольга Варшавер, благодаря которой русские читатели познакомились со Скеллигом, Миной и другими героями произведений британского писателя. От Ольги Варшавер мы узнали, что в фамилии автора «Л» пишется, но не произносится. (От себя добавлю, что ударение в фамилии падает на первый слог). Во время встречи с Д.Алмондом на Non/fictio№ читатели его книг услышали о детстве писателя, его мечтах и заблуждениях, переживаниях и минутах счастья. Дэвид Алмонд: «Я родом из Британии, но не из Лондона. (Когда говорят о Британии, то чаще всего вспоминают об этом городе). Я прилетел в Москву из Лондона, но родился я не там, а на северо-востоке страны, недалеко от города Ньюкасл, который находится в 400 км севернее Лондона.Родился я в обычной семье и был обычным мальчиком. Примерно лет с шести я знал, что хочу стать писателем. Взрослые меня спрашивали: «Кем ты хочешь быть?» И я отвечал, что хочу быть футболистом или открывать новые земли. Но иногда у меня проскакивало, что я хочу быть писателем. «Писателем?!» - удивлялись взрослые. - «Ну, это ты загнул! Чтобы быть писателем, нужно иметь хорошее воображение!» Меня охватывал ужас… Потому что я не знал, что такое «воображение». Но чем взрослее я становился, тем лучше понимал, что воображением обладает любой человек, и ничего странного в акте воображения нет. Даже когда мы раздумываем, что бы нам съесть на обед, мы пользуемся воображением. Еще мне говорили: «Какой писатель?! Ты живешь в городе Феллинг, о чем ты будешь писать?» И какое-то время я считал: чтобы стать писателем, нужно писать о чем-то особенном. Но случилось парадоксальное: именно тогда, когда я начал писать о самом простом - о маленьком клочке света, мои книги начали читать во всем мире. Несколько лет назад вышел сборник, на одном из разворотов которого изображена улица, где я жил. Особенно на этой иллюстрации мне нравится темный проулок. Там есть дверь, ведущая в типографию, которой владел мой дядюшка. В детстве я туда часто ходил и смотрел, как появляются черные буковки на белой странице – самое красивое зрелище на свете. Наверное, именно тогда я стал писателем, стал к этому стремиться.

Читатели на встрече с Д.Алмондом 

В детстве меня окружали дедушка, бабушка, тети, дяди, которые не прочитали ни одной книжки. Но все они были великолепными рассказчиками, сказителями. Когда я пишу сегодня, то голоса, которые слушал в детстве, снова слышу внутри себя.
В Феллинге была небольшая библиотека, напротив которой на лужайке мы играли в футбол. Воображение работало, поэтому, играя, я представлял себя знаменитым футболистом. Игра в футбол – это огромная работа воображения. Играли мы до того времени, когда мяч уже не было видно. В библиотеку я приходил грязный сразу после футбольного поля. И в библиотеке я вспоминал, что хочу быть писателем, а не футболистом. Я стоял напротив полки с книгами и мечтал, что однажды приду в библиотеку, а на полке будет стоять моя книга... Пару лет назад случилось чудо. Мне позвонили из той самой библиотеки и пригласили на встречу со школьниками. Я встал на то меcто, где стоял, когда был мальчиком, протянул руку к полке, взял книгу и закричал: «Yes!» Все, что я написал, имеет истоки в детстве. Там, в библиотеке, я смотрел на книгу и меня пугал ее вид.

Д.Алмонд демонстрирует свой рабочий блокнот и делится рецептом, как отпустить воображение на волю

Сейчас я люблю большие блокноты. У меня всегда есть с собой блокнот, пенал, ручки, маркеры. Я складываю пенал, как игрушку. Начиная работу над книгой, я роюсь в сознании и отпускаю его на волю, разрешаю себе написать что-то, что едва промелькнуло. Что еще не оформилось. Когда что-то рисуешь, пишешь, могут проявиться такие вещи, которые важны. Потом я сажусь за компьютер, набираю текст, правлю, распечатываю, скрепляю страницы красивой скрепкой. С удовольствием смотрю на титульную страницу – там написано мое имя, снова радуюсь.
Мы все понимаем, что писательская работа – немалый труд. Но нужно себя отпустить, сказать: «Это нетрудно! Это весело!» Когда я писал «Скеллига» и понял, что пишу для детей, вдруг почувствовал абсолютную свободу».